Больше никакого рок-н-ролла

Игорь Апасян оказался той самой уверенной рукой для российской киноиндустрии аж в 2006 году, но хороший продукт данного производства, как известно, сродни высококачественному вину, которое с течением времени только прибавляет в своей ценности. Вот и фильм «Граффити» для меня отлеживался в дальнем ящике, пока, наконец, не потребовал капли внимания и не вызвал целый фейерверк эмоций в масштабах моей маленькой душонки в итоге. Что послужило катализатором этой неожиданной реакции и каково происхождение реагентов, я постараюсь Вам объяснить в рамках пары тысяч слов.
Действовать без оглядки при нынешнем состоянии дел способен далеко не каждый: в затылок дышат стереотипы, а из-за угла позыркивают предшественники возможного неодобрения; преодолеть этот этап, судя по всему, сегодня способен не каждый. Апасян берет на себя ответственность: он снимает русское кино для русских, не делая скидки на чужеродное американско-европейское восприятие, рассчитывая на понимание того, что впитано с молоком матери, что течет в жилах практически каждого, кого можно с чистой совестью назвать «русским». Говоря с абсолютным знанием описываемого, даже толерантный к любым чудаковатостям греческий характер долго будет думать над тем, зачем же Клизя так упорно машет своими руками-мельничными лопастями в птичьем загоне, какого же черта он хочет от скотины, предназначенной для удовлетворения физических псевдопотребностей современного человека? Объяснять ему какого же именно черта – себе дороже, только если не хочется прибавить к своему образу легкий оттенок милого русского сумасбродства, граничащего с сумасшествием.
Но безоглядная преданность родным характерам – это далеко не единственный плюс фильма с броским названием «Граффити». Небанально рассказать о банальных историях научиться трудно, это надо уметь: уметь убедить не жать на «стоп», а только лишь делать громче. Апасяну и Ко это удается на все невозможные двести процентов, потому что начав, невозможно недосмотреть до конца: образы всплывают перед лицом, голоса эхом отдаются в голове. Картины из фильма сотнями кадров западают прямо в душу без малейшего намека на выселение, а имена звонко отдаются в груди колокольным звоном.
Кто-то скажет, что часть образов утрирована, это, по сути дела, неважно: если представить, сколько таких утрированных, но гораздо более подлых живет по нашим городам и весям, можно свихнуться от разочарования на месте, да, и в конце концов, художественная картина, даже претендующая на реалистичность отображения национальной действительности должна оставаться только художественной картиной, а не «путеводителем по русской деревне» и прочей белибердой, которой нынче стало модно обзываться.Описываемое не есть фантастика, и это наглядный факт, орущий на каждом углу о том, что стоит, наконец, заглянуть в себя, направив свои многочисленные потуги внутрь, в самое сердце нашей среднестатистической Мухосрани, и вот тогда, может быть, замкнутые круги разомкнутся, и мы ещё увидим, что до заката ещё ох как далеко…