Так вот бывает в моей жизни:надежды лопаются как мыльные пузыри. Самые большие и красивые разлетаются тысячью капелек очень быстро - я не успеваю даже толком в них поверить. Я собираю их по крупицам на протяжении пары часов, которые в рамках вселенной - сущие пустяки, ничего не решающие и не значущие тоже ничего. Я трачу эти часы пачками, пакетами, коробками, вагонами, но большие шары всех цветов радуги лопаются снова и снова прямо на моих глазах. Они упорно не желают родиждаться сильными, самостоятельными и состоятельными, а воспитать их таковыми нет никакой возможности. Поэтому время от времени я обращаюсь к надеждам побочным.
Побочные надежды - это десятки мыльных пузырей поменьше объемом, поскромнее красками, но живучей по продолжительности своего существования. Я иногда умудряюсь забыть о главных своих надеждах-вехах жизненных, переключив всё своё внимание на мелкое и не значительное. И всё бы хорошо: и верить можно долго, и лопаются пузыри эти не так часто, если бы не одно но: надежда маленькая редко становится надеждой большой. Самой по себе ей такое не под силу, а для меня это технически сложно, даже с моим-то опытом раздутия чего угодно из пустого места. И вот я стою на балконе четвертого этажа, пускаю мыльные пузыри вверх и думаю: а найду ли я компромисс между вездесущей физикой и требовательной моей душой, падкой на слова Вера и Надежда? А смогу ли когда-нибудь выдуть такой шар, что глазу будет любо глянуть, а сердду можно будет бесконечно наслаждаться? И если да, то пусть это будет именно ШАР, и никак не ПУЗЫРЬ, хорошо, эй Вы там, наверху? Потому что ПУЗЫРЬ - плохое слово, как ни крути от него попахивает предопределенностью. А я не хочу предопределенности, не хочу.
В этих моих волшебных шарах - а я верю, что их непременно будет много - отражается весь мой мир, в новых оттенках и необычных линиях. В них - только настоящие люди, лица остальных невообразимо будут искривляться в попытке соответсвовать, но так или иначе будет понятно, кто есть кто в мире Большого Шара. И там не будет слов «непонятно» или «сложно», а только «ясно» и «легко».
Когда-нибудь на моем балконе обязательно появится такое чудо, и я буду стоять, зачарованно глядя на него, забывая всё, что планировала сделать. И обязательно зазвонит телефон, закипит чайник, раздастся стук в дверь. А когда я вернусь, в воздухе будет пахнуть грозой и ванилью, и нигде не будет моего Большого Шара. И вот тогда я снова возьму в руки пузырек с мыльной жидкостью и начну все с самого начала, вопрошая: а найду ли я компромисс между вечной физикой и моей душой?

И будешь улетать далеко, далеко;
Теперь все понятно, теперь все легко...
Lumen